 |
| Назад | На главную |
|
Глава 3
От погонь ушел зазря Не найти в доме дома… «Кукрыниксы». Горнбург шел по бесконечному дворцовому коридору. Перед глазами плавали синие круги. Он не чувствовал своих ног. Золотое убранство помещений слепили глаза. Горнбург с каждым шагом замедлял ход. Ему хотелось как можно дольше оттянуть сей разговор… Наконец коридор закончился, перед главнокомандующим стояли огромные двери. Стража узнала его. Солдаты отдали Горнбургу честь и отворили двери. Его взору открылось громадное помещение с высокими потолками. Горнбург невольно прищурился, глаза еще не привыкли к ослепительному блеску золота. У него затряслись поджилки… Теперь медлить было не зачем, Горнбург вошел в тронный зал. Он повалился на колени перед самым троном короля. - Встань! – приказал король Карл - Ваше величество… - начал Горнбург, - Ваше величество, разрешите доложить. От страха у Горнбурга тряслись руки. - Докладывай, хотя я и сам всё прекрасно вижу! – зло ответил Карл - Ваше величество… кхм…ммм… - замялся главнокомандующий, - ваше… величество… войско разбито. - ЭТО Я И БЕЗ ТЕБЯ ВИЖУ! – вскочил король, - рассказывай, КТО и КАК его разбил? Начинай всё сначала! Горнбург поведал, как Первая Армия Индогара успешно начала поход. Идгал одерживал одну победу за другой. Войска Индогара захватили цепь эльфийских городов. Солдаты уже справляли приближающуюся победу… Но неожиданно в войне произошел коренной перелом. Эльфы атаковали там и тогда, где и когда этого никто не ожидал. Кроме того, их поддержали люди запада. Первая армия потерпела поражение, первое поражение за всю войну. Было принято решение отступить и перегруппироваться. Эльфы шли за войском попятам, мешая солдатам отдохнуть постоянными ночными атаками. Сэмиус предложил дать сражение около деревушки Лесной. Против был Идгал. Остальные командующие не придерживались какой-то определенной позиции. Идгал и Сэмиус долго спорили, в конце концов, Идгал сдался. Бой был дан. Первая Армия потерпела самое сокрушительное поражение за всю историю государства. Войско было деморализовано. О продолжении войны не могло быть и речи. Командовании приняло решение о полном отступлении. Армия взяла курс на Айген. - Казнить Сэмиуса! – вспылил Карл - Ваше величество, он погиб. – ответил Горнбург - Тогда перерезать всю его родню! - Но… - МОЛЧАТЬ! Горнбург упал на колени. - ВСТАНЬ! - Да, Ваше величество. - Где Идгал? - Он погиб, Ваше величество - Хрррррррр… - захрипел Карл Еще минут двадцать король допрашивал Горнбурга, затем пришел черед Дарина. Горнбурга отпустили домой. Он шел кривыми, запутанными, узкими улочками. Он прекрасно понимал, что легко отделаться ему не удастся. Он знал, что наказание за поражение он понесет в полной мере. Неожиданно в его голове пронеслась мысль о доме. Он незаметно улыбнулся уголком рта. Он тяжело вздохнул и направился к дому. - Дом… - протянул он. Он не был дома три года. Три долгих года. Три года, которые казались ему вечностью. И вот настал, наконец, этот долгожданный момент. Момент встречи с семьей, с домочадцами, с двумя маленькими детьми, с женой, со служанкой, которая так вкусно готовит пироги, которых он не ел долгих три года, которые он провел в походе вдалеке от семьи, которая его сейчас с нетерпением ждет сидя в доме, в котором он не был уже долгих три года… И вот он вышел к своей усадьбе… Отворив калитку он прошел во двор… В глаза ему бросилась лужица крови… Сей факт его жутко удивил. Подойдя ближе он увидел в этой лужице крови дохлую собачку… собачку, которую он очень любил, которая, наверно, очень любила его, собачку, которую он не видел долгих три года, которые он провел в походе, в котором очень соскучился по семье, которая, в свою очередь, соскучилась по нему, и по собачке, которая сейчас лежала в лужице крови, которая разлилась у него во дворе… Тяжело вздохнув он направился к крыльцу дома. Дверь в дом оказалась открытой. Перешагнув порог, он оказался в просторной прихожей. В доме было тихо, только на кухне раздавался шум и периодические взвизгивания… Сей факт удивил его еще жутче… Выхватив меч из ножен, он быстрым шагом направился прямиком на кухню. Выбив ногой дверь, он обнаружил следующую картину: За столом, развалившись, сидели имперские стражники. Служанка хлопотала и бегала по кухне. Солдаты периодически ее пощипывали. - А, это Вы, - обратился один из стражей к Горнбургу, - мы Вас давно ждем. - Поджидаете… - Ждем! - И по какому вопросу, уважаемые, вы ко мне пожаловали? И где моя семья? Горнбург прекрасно знал, что здесь происходит! И где, в лучшем случае его семья. У него затряслись поджилки. «Вот она расплата» - пронеслось в его голове. - Пройдемте за нами, Вы все узнаете. - Хорошо, пойдемте. – вздохнул Горнбург, убирая меч в ножны. - Позвольте ваш меч.- подскочил один из стражей Горнбург отдал меч и последовал за солдатами. На улице он обвел печальным взглядом свой дом, который, скорее всего, видит в последний раз. Один из солдат небрежно подтолкнул его вперед. Первого главнокомандующего вели по главной улице. Уличные зеваки зевали, глядя на эту свиту. Некоторые мальчишки кидали в свиту камнями, просто так, от нечего делать. Так уж было заведено. Затем стражники повернули направо. И шли еще минут двадцать по маленькой, но прямой, удивительно прямой, но грязной и не мощеной дорожке. Горнбург прекрасно знал эту дорога. Дорога мук – так прозвали ее люди. И так, неуважаемый читатель /шутка. Уважаемый, очень даже уважаемый, я бы сказал, сверхуважаемый читатель. Но я отвлёкся. Что ж, после этого небольшого отступления вернемся к рассказу/, Горнбурга вели в темницу. Солдаты ехидно улыбались, глядя на тяжелый, потупленный взгляд бывшего главнокомандующего. Впереди вырисовывался силуэт крепости, это и была тюрьма. Пройдя еще несколько шагов, свита упёрлась в деревянные ворота, которые тут же отворились. Стражник на башне смотрел вслед Горнбургу смеющимися глазами. Главнокомандующего ввели в здание, расположенное прямо по центру крепости-темницы. На входе их встретил комендант Имперской стражи. Измерив арестанта своим взглядом, он велел проводить его в подвал, в камеру 138. «Для политических заключенных» - пронеслось в голове у Горнбурга. - Пошли-пошли, не задерживайся! – завопил беззубым ртом один из стражей. Бывшего водителя армии сопроводили по винтовой лестнице вниз и грубо втолкнули в камеру. - Так-то лучше. – ухмыльнулся стражник. - Черти, - сплюнул Горнбург. - Ба, кого я вижу, сам Главнокомандующий Первой армией – из тьмы выплыла коренастая фигура. - Ну, я. – вытирая окровавленный роль ответил он. - Рад тебя видеть, - фигура протянула руку. - Ха! Дарин! - Он самый Через несколько минут радость встречи поутихла, заключенные вспомнили, где они находятся. - За что тебя? – спросил Горнбург - Ясное дело за что - краешком губ улыбнулся гном. - Ясное… Глава 4 Оба командующих сидели в темнице чуть больше недели. За это время они изрядно похудели, язвы по всему телу мешали спать, от ужасного питание резало и жгло желудки. - Что будем делать? – обратился гном к Горнбургу - Ждать… - задумчиво ответил тот - Ну уж нет, мне надоела эта дурная кормёжка, эти условия, в которых мы находимся… мне…мне всё надоело…ВСЁ – вспылил Дарин - А что ты предлагаешь? – впился глазами в гнома главнокомандующий - Бежать – вкрадчиво ответил Дарин, отвернувшись к стене - Глупец, нам отсюда не выбраться, это абсурд, – крикнул Горнбург, - нам нужно ждать решения короля - Знаешь что, уважаемый Горнбург, - Дарин резко повернулся к своему сокамернику и впился в него глазами, - может ты и можешь ждать чего-нибудь кроме смерти, ведь недаром приходишься нашему вселюбимому Карлу братом, мне же ожидать нечего! Горнбург отвёл взгляд. Он прекрасно понимал, что это так. Максимум на что может рассчитывать Дарин, это на легкую смерть. - Молчишь… то-то – вздохнул гном Оба заключенных разошлись по разным углам. Горнбург задремал. Он проснулся от яркого света в глаза. Прищурясь, он разглядел Дарина, бормочущего что-то себе под нос. Через несколько минут Горнбург снова уснул. Проснувшись снова, он увидел коренастую фигуру, тянущуюся к окну. По ту сторону решетки кто-то стоял, он что-то говорил Дарину. Главнокомандующий пошевелился. Фигура за окном тут же потянулась к поясу, на котором красовалась секира. Дарин поднес указательный палец к кубам. «Всё нормально, успокойся.» - прошептал он собеседнику. Они разговаривали еще около двадцати минут, после чего гном подошел к Горнбургу - Ты твёрдо решил, что остаешься? – спросил он - Да, я остаюсь, слово Карла для меня закон – ответил Горнбург - Закон, – ухмыльнулся Дарин, - как знаешь… тогда прощай, думаю, что наши пути больше не пересекутся. - Прощай Горнбург долго не мог уснуть, его терзали мысли о семье, о его судьбе, о Дарине. Пролежав так несколько часов, он уснул. Разбудили его сильные крики, лязг оружия. В тюрьме был переполох. Горнбург встал на ноги, потянулся и подошел к окну. На тюремном окне не оказалось решетки, ее кто-то старательно выпилил или вышиб. На улице в панике бегали солдаты. Подышав немного свежим воздухом, он подошел к двери. Дарина в камере не было. Горнбург начал барабанить кулаком по двери. - Чего тебе!? – в камеру ворвался взбешенный стражник - Что стряслось? Почему такой переполох? - Не твое дело Стражник уже собрался уходить, но заметил отсутствие решетки на окне. Ужас заволок его глаза. Он растерялся, но потом собрался с мыслями. - Глупые твари, - завопил страж на своих подчиненных, - тупые создания, как вы могли оставить его в камере, прекрасно зная, что из нее через окно бежал гном? Его рот обволокла пена, состоящая из слюней. Горнбург поморщился от отвращения. Страж схватил его за ворот и начал трясти. - Пусти! – рыкнул Горнбург, дав стражу по уху. - Что!? Бунт?! – завопил в свою очередь тот. Бывший главнокомандующий лишь усмехнулся. Страх и ненависть читались в глазах стражника. - Запереть его в 216! – визжал капитан, прижимая ухо. Горнбургу завязали руки за спиной и вывели из камеры. Он еще раз посмотрел на окно и тяжело вздохнул. «Я бы мог сейчас быть на свободе, вместе с Дарином» - подумал он, но тут же отогнал эту мысль: «Есть закон, есть королевское слово и я не буду их переступать». Его закрыли в камере, где никого не было! Стояла мрачная, удушающая темнота. Горнбург немного постоял, чтобы глаза привыкли к темноте, а затем лег на сено, лежавшее в углу камеры. Он уснул. Не известно сколько дней он провел в камере, ибо ни один лучик света не проникал в его темницу. Но вот дверь распахнулась, и в камеру залил яркий свет. Горнбург закрыл глаза, они невыносимо болели. - На выход! – скомандовал низкий, грубый голос. - Я не вижу где выход – спокойно ответил Горнбург - Укажите этому черту дорогу! – продолжал басить голос. К заключенному подбежали двое солдат, заломав ему руки, они вывели его в коридор. Главнокомандующий потихоньку привыкал к яркому свету. - Идем за мной! – приказал здоровяк, которому принадлежал низкий, грубый бас. Горнбург послушно последовал за этим человеком, который оказался капитаном Имперской Стражи. Они шли около пяти минут, после чего капитан приказал сесть заключенному, у которого по-прежнему резало глаза, указывая на скамью. Сам капитан куда-то ушел. Зрение потихоньку возвращалось к Горнбургу, он осмотрелся. Оказалось, что его привели в огромный зал, стены которого были отделаны мрамором, потолок был усеян мозаикой, помещение было залито светом. Минут через десять вернулся капитан. - Отлично, всё устроено, следуй за мной. – обратился он к Горнбургу. Тот молча встал и проследовал за здоровяком. Капитал поведал ему о том, что его, Горнбурга, хочет видеть Великий Карл. И они теперь идут в баню, где главнокомандующего отмоют и дадут чистую одежду. Горнбурга почему то это известие не порадовало, хотя он был счастлив выбраться из этой темницы. |
